— Ты просто не можешь примириться со своим поражением, верно? — Холли была раздосадована упрямым нежеланием Трейси признать свою ошибку. — Его фамилия Беллини. А его дочь София Беллини. Она не Синди Фабрици!

— Холли, — ответила Трейси, — если бы мы не видели друг друга пять лет — или даже десять, — а потом столкнулись друг с другом на улице — неужели ты не смогла бы меня узнать? Даже если бы я говорила с тобой по-итальянски?

— Конечно, бы узнала, — ответила Холли.

— Вот видишь? — сказала Трейси. — А я знаю, что это Синди!

Она выключила свет в ванной.

— Спасибо за внимание! — крикнула Белинда. — Ты оставила нас в темноте.

— Мы и будем сидеть в темноте, пока не выясним, почему Синди притворяется итальянкой, — крикнула Трейси. — Мы должны решить эту загадку.

Она с грохотом захлопнула дверь спальни.

— Ведь она не может быть права, верно? — спросила Холли у Белинды.

Та пожала плечами:

— Сейчас я слишком устала, котелок совсем не варит. Утро вечера мудренее.

Для Холли и Трейси новый день принес новые задачи — катание на лыжах по пересеченной местности. В их лыжной группе, насчитывавшей двенадцать человек, были не только члены Детективного клуба, но и — к немалой радости — София Беллини.

— Только не дави на нее, — предупредила Холли.

— Что я, по-твоему, идиотка? — возмутилась Трейси. — Я буду играть с ней, как рыбак, заманивающий рыбку. Когда она клюнет на мою наживку, я ее и вытащу.

Холли поверила бы своей подруге, если бы та хоть раз в жизни ловила рыбу. Но тут она не стала спорить и сосредоточилась на новых приемах, которые показывал Марио.

Катание на лыжах по пересеченной местности сильно отличалось от привычного для всех катания со склонов. Точнее, им предстояло идти на лыжах. Скользящий шаг одной ногой, затем другой, а отталкиваться нужно лыжной палкой, зажатой в противоположной руке. Маршрут тоже был другим, в основном он шел вокруг горы, и на лыжне лишь изредка попадались небольшие подъемы и спуски.

Примерно через час, посвященный освоению новой техники, Марио решил, что группа готова выйти на лыжню.

— Я пойду впереди, — сказал он своим подопечным. — А вы ступайте следом — один за другим. Если возникнут какие-то проблемы, передайте о них мне по цепочке, крикнув тому, кто идет впереди вас. Все поняли?

Казалось, поняли все — даже София.

— Тогда следуйте за мной.

Холли позаботилась о том, чтобы оказаться позади Софии. Трейси шла следующей.

— Правда классная штука? — сказала Холли итальянке, когда они тронулись в путь.

София в ответ лишь улыбнулась.

Холли не была уверена, поняла она или нет. Может, просто не хотела с ней разговаривать? София в то утро была явно не в духе. Возможно, оттого, что в группе появилась Трейси.

Марио неторопливо шел впереди. Через несколько сот метров цепочка растянулась. Члены Детективного клуба сконцентрировались на новой для них лыжной технике, и все прочие мысли словно испарились.

Утренняя трасса была короткой и не слишком трудной. Все с ней неплохо справились. Но вот дневная оказалась позаковыристей.

Уже через полчаса Холли решила, что дала маху, записавшись в эту группу.

В это время погода стала портиться. Подул сильный ветер, пошел снег. На половине маршрута Марио остановился и подождал, когда подойдет вся группа, а затем объявил:

— Из-за снега и ветра ухудшается видимость. Постарайтесь не отставать. Скоро самая трудная часть трассы, но потом станет намного легче. — Он окинул взглядом группу. — Ну как, есть еще порох в пороховницах?

Все закивали, хотя двое или трое шли уже с трудом.

— Тогда вперед.

Марио двинулся дальше, однако, несмотря на его предупреждение, между лыжниками появились большие пробелы, хотя Холли и Трейси удавалось держаться близко от Софии.

Вскоре они оказались в той части трассы, о которой их предупреждал Марио. Она огибала по уступу вершину горы, а справа склон уходил круто вниз. Уступ, правда, был шириной около двух метров, но из-за падавшего снега его край стал еле виден. Холли только вошла на этот отрезок маршрута, когда заметила впереди какое-то движение. Сквозь густой снегопад, переходящий в метель, разглядеть что-либо было нелегко, но она все же различила фигуру в белом лыжном к-остюме, которая появилась на лыжне с противоположной стороны и приближалась к ним.

Мужчина — Холли решила, что это был мужчина, по его приземистой, широкоплечей фигуре — промчался мимо идущих впереди ребят, которые замедлили темп, пропуская его. София заметила его слишком поздно и, казалось, впала в панику. Она резко остановилась, и следовавшая за ней Холли попыталась затормозить. Одновременно лыжник, бежавший навстречу, очевидно, потерял равновесие. Пытаясь удержаться на лыжне, он помчался прямо на Софию, но в последний момент все-таки свернул в сторону и, вместо того чтобы врезаться прямо в нее, лишь задел ее за плечо.

Этот удар отбросил Софию прямо на Холли, находившуюся в это время как раз на краю уступа. Под ее лыжами внезапно оказалась пустота, и она поняла, что опрокидывается и падает. Нечеловеческим усилием она ухитрилась выпрямиться, но ее облегчение длилось недолго. Она обнаружила, что стремительно мчится вниз по крутому склону прямо к кучке деревьев. Даже если бы она лучше владела лыжами, ей все равно едва ли удалось бы контролировать свою скорость на такой крутизне. А тут еще впереди эти деревья…

— Марио! — закричала изо всех сил Трейси.

Однако Марио уже скрылся из вида. Трейси ничего не оставалось, как действовать на свой страх и риск. Она тоже помчалась на высокой скорости вниз по склону. Но шансы перехватить Холли до того, как она врежется в деревья, были невелики. Ей не хватало умения.

В следующий момент кто-то промелькнул мимо нее. Это была София.

С поразительным мастерством и бесстрашием София приблизилась к Холли. Глядя на нее, Трейси поняла, что видела в своей жизни только еще одну девочку, обладающую собственным горнолыжным «почерком».

— Давай, давай, ДАВАЙ! — закричала она во всю глотку.

Все решали секунды. Холли находилась уже в двадцати метрах от деревьев, когда ее догнала София. Направив свой вес на Холли, она увела ее от опасности, и обе плюхнулись, взметнув тучи снега.

Через пару секунд к ним присоединилась Трейси.

— Ты жива? — спросила она, падая рядом с Холли.

— Вроде бы, — ответила та. — Только ушиблась.

— А ты как? — спросила Трейси у итальянки, которая сидела и потирала правую руку.

— О… да… я есть жива, — ответила София на ломаном английском.

— Ах, да ладно тебе! — резко воскликнула Трейси. — Меня уже тошнит от твоего притворства! Хватит вешить мне лапшу на уши! Теперь уж тебе не удастся меня дурачить. Я видела, как ты катаешься на лыжах, и точно знаю, кто ты.